Вампиры
Легенды о вампирах и подобных им кровососущих существах распространены буквально во всех концах света. Согласно таким легендам, вампиры представляют собой оживших мертвецов, охотящихся на живых людей. Считается, что вампиры, встав из своих могил на заходе солнца, отправляются на поиски жертв, чью кровь они с жадностью пьют. Жертвами часто становятся люди, которых вампир близко знал при жизни. Полагают, что человеческая кровь служит вампирам главной пищей, с помощью которой они поддерживают свое существование. В старину из могил выкапывали многие тысячи трупов, чтобы отыскать у них признаки вампиров.


Происхождение вампиров
Слов "вампир" пришло из венгерского языка, а большинство преданий о них родилось в Восточной Европе. Ирландец Брэм Стоукер, написавший знаменитого "Дракулу", позаимствовал этот сюжет из легенд о Владе IV (его родовое звание и имя - граф Дракул) - трансильванском дворянине, который жил в XV веке и сражался против турецкого ига. Влад также был известен своими садистскими наклонностями - он наслаждался истязаниями пленных узников. Легенда гласит, что граф любил устраивать пирушки среди огромного, количества заостренных деревянных кольев, на которые были насажены тела турок, плененных в бою, поэтому он вошел в историю под прозвищем Тепеш ("Сажающий на кол").

Но не меньше ужаса навевал Тепеш и на своих соотечественников. В окрестностях его замка исчезали люди. За высокими каменными стенами свершались ужасные и богомерзкие дела. В одной из историй об этом замке графа назвали "вампиром". Его пристрастие к крови разделяли и другие карпатские дворяне. В 1610 г. по указу венгерского короля была казнена графиня Элизабет Батори.

Она, неплохо разбиравшаяся в оккультизме, узнала, что может продлить молодость и красоту, если будет купаться в крови молодых девушек. Многие ничего не подозревавшие девушки были завлечены в ее замок, а затем обескровлены и похоронены там. Но одной из них удалось бежать, она и поведала эту ужасную историю. В наказание за совершенные злодеяния "кровавую" графиню заживо замуровали в ее собственной спальне. Из таких мрачных историй рождались легенды о вампирах. В 1897 г. Стоукер в своем романе создал, опираясь на исторические факты и частично домысливая историю, образ самого графа Дракулы. Вот как описано первое явление графа Джонатану Харкеру в романе БрэмаСтоукера:

"Внутри стоял высокий старик, чисто выбритый, с длинными седыми усами, одетый с головы до пят во все черное, без единого цветного пятнышка. Он продвигался вперед рывками. Сжимая мою руку с такой силой, что я сморщился от боли, несмотря на то, что его собственная рука была холодна, как лед, и больше подошла бы покойнику, чем живому человеку... Лицо его было властным - очень энергичным - с тонким орлиным изогнутым носом и особенно раздувающимися ноздрями, с величественным высоким лбом. На висках волосы были жидкими, но зато в остальных местах сильно разросшимися. Густые брови его почти что срастались на переносице... Рот застыл в зловещей улыбке, открывая чрезвычайно острые зубы, которые даже выступали за губы, чей ярко-красный цвет свидетельствовал об изумительном здоровье старика, несмотря на его возраст. И наконец, бледные уши его по краям были необычно заострены, а подбородок широк и массивен, щеки же казались напряженными и тонкими. Первое, что бросалось в глаза, была его мертвенная бледность...

Нельзя было не заметить, что они [его руки] были довольно крепкими, крупными, с короткими толстыми пальцами. Самое странное, что на ладонях его росли волосы. Длинные тонкие ногти на концах были заострены. Когда граф наклонился и прикоснулся ко мне, я не смог подавить дрожь. Во всех его чертах и в голосе было спокойствие, но когда я слушал его, то откуда-то издалека, снизу, с улицы до меня донесся волчий вой. Глаза графа заблестели, и он произнес: "Слушайте их - детей ночи. Какая чудесная музыка!"


Чего боятся вампиры?
Существует много примеров того, что смертным врагом вампиров было солнце. Попасть под открытые солнечные лучи было для них все равно, что войти в пылающую печь. Согласно другим источникам солнечные лучи причиняли им лишь неудобство. Вампиры имели право покидать свое жилище только с наступлением темноты, днем же были обязаны возвращаться в свои могилы или склепы. Возможно, такое поведение было предопределено волей свыше, но кроме этого было еще немало условий, которых вампирам было необходимо придерживаться. Вампир не мог выносить запаха чеснока, не терпел распятий и других святых реликвий. Вампиры не могли отражаться в зеркалах и поэтому сторонились их. По некоторым данным, они не способны были перейти через текущую воду. Вампира практически невозможно было поймать, но можно было убить.

Сперва, конечно, нужно было выследить могилу вампира. Если не было видно характерных дыр в земле, то приходилось выкапывать всех покойников. Тот, чье тело выглядело здоровым и неразложившимся, являлся вампиром. Если он недавно утолил свою жажду, то, как утверждают некоторые знатоки, тело его должно быть раздуто, как у пиявки, или гроб забрызган кровью. Другой метод, с помощью которого находили могилу вампира, состоял в следующем. На кладбище выпускали белого племенного жеребца, который еще ни разу не спотыкался. Считалось, что лошадь перешагнет все могилы, кроме могилы вампира. Отыскав жилище вампира, можно было применить несколько способов, чтобы навсегда покончить с ним: выстрелить в него освященной серебряной пулей или же связать в гробу специальными узлами. Но самым верным и испытанным способом был следующий: в сердце вампира одним ударом втыкали деревянный кол. После этого обычно голову отсекали церковным мечом, а затем все части тела вампира вместе с опоганенным колом сжигали, а пепел рассеивали по ветру.

Но вопреки ожиданиям вампиры иногда оставались живы. В начале XVIII в. венгерский городок Лиебава подвергся нападениям вампира. По велению епископа Оломуцкого(Olmuts) было начато расследование: человека направили на колокольню, чтобы следить за кладбищем. В одну из ночей он увидел, как вампир в саване, тащившемся за ним, появился из могилы. Как только вампир скрылся из вида, оставив саван на могильном камне, наблюдатель схватил это покрытие и снова забрался на верх колокольни. Через несколько часов вампир вернулся. Увидев, что саван исчез, он пришел в ярость. Человек с колокольни окликнул его: "Смотри, он здесь у меня. Если хочешь забрать его, то тебе придется подняться ко мне".

Вампир бросился к приставной лестнице и стал карабкаться по ступенькам. Когда он добрался до верха, человек вытащил молоток и ударил вампира по голове. Тот на какое-то время вцепился в лестницу, а затем, ослабев, рухнул на землю. Человек поспешил вниз и, пока вампир был в беспамятстве, отсек ему топором голову. Ночные нападения в Лиебаве с тех пор прекратились.

Сложнее было справиться с вампиром в восточноевропейском торговом городе Кринче. В 1672 г. умер житель этого города по имени Георг Грандо. Он был похоронен монахом св. Павла. Но когда тот отправился к жене Грандо, чтобы утешить ее, то увидел за дверью призрачную фигуру покойника. Монах и все, кто был в доме, бросились бежать. Фигуру Георга еще не раз видели бродящей по ночным улицам города. Он слегка постукивал в двери домов и, не дожидаясь ответа, уходил дальше.

Скоро заметили, что после посещения Грандо в домах кто-нибудь умирал. Вдова Георга была убеждена, что призрак мужа приходит .к ней по ночам, напускает глубокий сон и сосет ее кровь.

Верховный судья города дал указание заняться этим странным делом. Он сам, вместе с группой горожан, отправился на кладбище. Когда откопали гроб и вскрыли его, то увидели, что Грандо лежал здоровый и румяный. На губах его застыла легкая улыбка. Потрясенные этим зрелищем горожане в страхе бежали с кладбища, и судье пришлось снова возвращать их. На этот раз они привели с собой священника, прихватив толстый заостренный кол из боярышника.

Священник, приступая к делу, опустился на колени рядом с трупом и, держа перед его глазами распятие, нараспев заговорил: "О вампир, взгляни сюда, это Иисус Христос, спасший нас от мук ада и умерший за нас на кресте".

По щеке покойника прокатилась слеза. Чем больше говорил святой отец, тем больше было слез. Горожане поднесли кол, нацелили его в грудь вампиру и сильно ударили по нему. Вместо того, чтобы пронзить тело, кол отскочил в сторону. Люди попытались еще раз вбить дерево, но оно отказалось войти в тело. Били снова и снова. Однако все было напрасно. Один из горожан, не выдержав, спрыгнул в могилу и обезглавил труп топором. Внезапно раздался пронзительный вопль, тело задергалось в конвульсиях, и дух зла исчез навсегда.

Вампиры живут среди нас
Вам никогда не приходило в голову, что рядом с вами живет вампир? Посмотрите внимательно вокруг. В сущности, вампиром может оказаться всякий. Бледноватый, вежливый парень из квартиры напротив. Ваш обаятельный начальник с проникновенным взглядом. Лет ему немало, но почему это он выглядит так молодо? Коллега по работе, всегда подтянутая, с превосходной фигурой, зачем-то старательно покрывающая лицо густым слоем защитного крема, выходя из офиса.

Ваша возлюбленная, которая постоянно носит темные очки и упорно отказывается сходить с вами на пляж позагорать... Да, как показывает практика и проведенные исследования, любой из этих людей может быть вампиром, наследником знаменитого Дракулы.

Столицей мирового вампиризма считается Нью-Йорк, где проживает около шестидесяти «детей Дракулы». Они прекрасно чувствуют себя среди юных почитателей этого легендарного чудовища, когда, обрядившись в черные плащи и раскрасив белой краской лица, гужуются около «Дискотеки вампиров» в Нижнем Ист-сайде. В Нью-Йорке имеется и специальный научный центр, занимающийся изучением жизни таинственных существ, а также их переписью. Он называется Vampire Research Center и является детищем университетского профессора Стефана Каплана. Двадцать пять лет назад этот ученый муж решил окунуться в таинственный и непостижимый мир кровавых ужасов, населенный жестокими людьми с повадками летучих мышей и ненасытной жаждой крови. На это своеобразное путешествие он пустился, чтобы установить истину, а именно: понять и поведать всем, правда ли то, что рассказывают и показывают на экранах. Правда ли, что вампиры - жестокие чудовища, которые губят людей, или все это выдумка? И вообще, существуют ли они или же являются плодом больной фантазии?

Каплан доказал: да, вампиры в самом деле существуют, но вовсе не являются столь мерзкими существами, как их привыкли изображать. Хотя человеческую кровь пьют в самом деле, более того, просто жить без нее не могут. По утверждению друзей, Каплан стал самым главным в мире знатоком и экспертом по всему, что касается любителей присасываться к чужим шеям. - До сих пор не могу поверить, что Стефана больше нет с нами, - говорит вдова профессора Роксана Каплан. - Два года назад он скончался от инфаркта... А ведь было столько замечательных проектов, которые он собирался осуществить! Ему только-только исполнилось 55 лет, он задумал с особым размахом отпраздновать столетие со дня публикации первого издания «Библии вампиров» - так называют книгу Брэма Стокера «Дракула».

По этому, уже вошедшему в литературную классику сочинению было снято множество фильмов. Главную роль в них играли многие знаменитые актеры, в частности Клаус Кински, Кристофер Ли, Том Круз, Стив Бартон. В связи со славным столетием в конце 1997 года наблюдался настоящий бум вампиромании. Возникли ассоциации последователей Дракулы, специализированные журналы, открылись новые музеи, магазины, продающие все, что имеет отношение к «теме»: черные костюмы и черные же плащи на алой подкладке, белые крахмальные рубашки, вставные клыки, наборы «лунной косметики» с преобладанием перламутрово-зеленых, иссиня-белых и кроваво-красных тонов. Зазывали прохожих рестораны, где можно полакомиться сочащимися кровью отбивными, испить рубиновые тягучие напитки, насладиться видом элегантных официантов в костюмах вампиров - они неустанно демонстрировали посетителям дьявольские улыбки, изящно обнажая длинные заостренные клыки.

Словом, Дракула в большой моде - и в старом, и в новом свете. В Вене под конец прошлого года состоялась даже премьера мюзикла «Бал вампиров», поставленного американским режиссером польского происхождения Романом Полански по его собственному фильму «Пожалуйста, не кусай меня в шею».

- Давайте уточним сразу: Стефан очень уважал Стокера, но не верил в его теорию о «живых мертвецах», которые по ночам встают из гробов и охотятся за людьми, - говорит Джоел Мартин, близкий друг Каплана, занявший его место на посту директора института. - Каплан говорил, что миф о Дракуле - это выдумка. А все почему-то продолжают верить, что этот литературный персонаж в самом деле существовал, превратился после смерти в вампира, до сих пор появляется то тут, то там, охотится за молоденькими девушками, кусает их в шею, и они в свою очередь тоже превращаются в вампиров. Известно, что прототипом героя был валахский господарь Влад Цепеш, который прославился крайне жестоким обращением с пленными турками. Он зверски пытал узников, вешал, отрубал им головы, сажал на кол. С течением времени в сознании людей его образ трансформировался - создалась легенда о кровожадном вампире Дракуле. Согласно мифу, этот человек - летучая мышь, днем спит в гробу, спасаясь от лучей солнца, а по ночам вылетает на охоту... Стефан решил докопаться до истины, а именно - узнать, существуют вампиры или нет. Начал заниматься своими исследованиями в 1972 году, - продолжает свой рассказ Джоел. - «Зачем ты теряешь время? - удивлялся я. - Это все сказки, никаких вампиров нет!» «Ты не прав, - отвечал он. - Каждая легенда основывается на реальности... Вампиры живут среди нас, но я хочу узнать, какие они на самом деле!» Теперь-то я вижу: Стефан был прав. Он провел огромную работу поистине международного масштаба. Путем долгих изысканий в разных странах выявил слой людей, которые просто не могут жить без «живой крови». Недавно один из психологов подтвердил: действительно, такие люди есть, и речь идет об индивидуумах, страдающих отклонениями психики. Есть даже специальное название этой болезни - гематомания. Стефан же утверждал, что это не так, что на самом деле речь идет о расстройствах физиологического порядка, а в психическом отношении эти люди абсолютно нормальны. Просто время от времени им необходимо попить немного теплой крови, как другим людям нужно, например, выпить на ночь стакан теплого молока. Чтобы отделить таких «естественных, природных» кровопийц от всяких притворщиков и шарлатанов, которые объявляют себя вампирами ради рекламы, потому что это неизменно привлечет к ним интерес, ученый составил специальный вопросник и разослал его кандидатам на это почетное «звание» в разных странах. Результаты оказались очень интересными. В среднем на три сотни претендентов только один прошел тест на вампиризм. Так были выявлены полторы тысячи настоящих, природных вампиров. Их адреса, имена есть в картотеке института. Однако доступ к этой информации закрыт во избежание возможных осложнений в отношениях этих людей с соседями или местными властями. Тем не менее вездесущие журналисты все же «откопали» одного из подопечных института - в Италии, где, по нашим сведениям, проживает десять человек, принадлежащих к «славной» плеяде кровососущих двуногих. Заручившись обещанием, что его имя не будет обнародовано, этот обитающий в окрестностях города Умбрии стройный и моложавый вампир все рассказал о себе. Поведал, что регулярно пьет человеческую кровь, - это помогает ему чувствовать себя бодрым и сохранять молодость. Ни на кого не нападает, никого не принуждает, - драгоценную жидкость поставляют друзья совершенно добровольно, потому что они в курсе его нужд. «Сельский вампир» спокойно ходит днем по улицам, света не боится, только старается избегать прямых солнечных лучей. Кроме того, все время носит очки с затемненными стеклами.

Какие же вопросы содержатся в анкете Каплана, которую его последователи продолжают рассылать и после его смерти в надежде пополнить имеющуюся в их распоряжении картотеку? Казалось бы, совсем обычные: возраст, рост, вес. Но рассматривают их под особым углом. Если заполняющий анкету пишет, что ему несколько сотен лет, намекая тем самым на реинкарнацию, - такой кандидат сразу же отпадает: в институте в чудеса не верят. Отпадают и те, кто, согласно своей профессии, работает на свежем воздухе. Например, каменщик не может быть вампиром - ему непременно приходится проводить много времени под прямыми лучами солнца. Те, кто работает ночами, тоже отпадают: это время суток настоящие вампиры любят проводить в одиночестве или с себе подобными. Сотрудники института Каплана не проявляют никакого интереса к военным и вообще ко всем тем, кто должен находиться в непосредственном контакте с другими людьми круглые сутки.

Согласно анкете, чрезвычайно важно учитывать соотношение между весом и ростом. Вампир не может быть толстым, он должен быть прям и поджар, молчалив и бледен. Часто обладает красивыми чертами лица, привлекает женщин магнетическим взглядом выразительных глаз. Бережет свое здоровье, не принимает лекарств - химия вредна. Не курит, не потребляет наркотиков. Обычно выглядит значительно моложе своих лет - живая кровь помогает не стареть и предохраняет от болезней.

К слову, в эти волшебные качества крови верят многие люди в разных странах. Эта вера пришла из глубины веков. Известный итальянский философ Марсилио Фичино, живший в XIV веке, настоятельно рекомендовал «отсасывать кровь у молодых девушек или юношей, как делают пиявки». Фичино утверждал, что это помогает предотвратить наступление старости и болезней. Очевидно, верой в чудодейственную силу крови объясняется и наличие в национальных меню многих народов кушаний, приготовленных из крови животных, сырого мяса, а также полупрожаренных бифштексов.

- В анкете Каплана есть очень интересный вопрос: «Как часто вы подпитываетесь? Какова ваша обычная доза?» - продолжает Мартин. - Те, кто говорил, что им просто необходим целый литр теплой красной жидкости в день, явно пытались нас одурачить. Настоящим, природным «детям Дракулы» нужно совсем немного - маленькую рюмочку, да и то два-три раза в неделю. Чтобы обеспечить нужную дозу, они никогда не прибегают к насилию. Иногда расплачиваются с «донорами» деньгами, но чаще обращаются к друзьям и знакомым, которые в курсе их пристрастий, - так они, по крайней мере, избегают риска подхватить гепатит или что-нибудь пострашнее. У животных эти милые существа берут кровь только в крайнем случае, когда нет другого выхода.

Потенциальным же жертвам - то есть тем, к кому их знакомый или знакомая могут вдруг обратиться с неординарной просьбой, - бояться абсолютно нечего. От того, что у вас высосут граммов 20 - 30 крови, вы не умрете и вампирами не станете - такое происходит только в фильмах ужасов. «Последователем Дракулы» невозможно стать в результате контакта или по желанию: им надо родиться. Кровь обычно берут из пальца, прокалывая его иглой, или делают аккуратный надрез бритвой.

Вернее сказать, не берут - на жаргоне это называется «подсосать». Это безусловно момент интимной близости между двумя партнерами. Сама процедура возбуждает обоих, доставляет физическое наслаждение. Ошибаются те, кто считает, будто «подсос» сопровождается еще и сексуальным контактом. Он как раз исключается. Настоящие вампиры лишены зова пола. Мужчины, как правило, импотенты, женщины - фригидны.

Анкета Каплана развенчивает многие мифы. Например, устоявшееся мнение о том, что «все они» агрессивны. «Глупости, - говорит Мартин. - На самом деле это предельно спокойные и уравновешенные люди. У них есть и другие положительные качества: очень любят детей, более внимательных и нежных родителей трудно сыскать. Прекрасно относятся к животным, трепетно ухаживают за собаками и кошками. Не боятся ничего, связанного с религией. Я не раз встречал вампиров, носящих нательные кресты и регулярно посещающих церковь. Вопреки распространенному поверью, к чесноку относятся совершенно нормально. Правда, не любят сосать кровь у людей, которые недавно поели блюда с чесноком: говорят, кровь очень быстро приобретает неприятный запах».

В общем, они совсем как все, эти вампиры, живущие среди нас. За исключением одного: время от времени вместо чашечки кофе предпочитают попить теплой крови. Что ж, в конце концов каждый имеет право на маленькую слабость!

Моя исповедь
(Джон Хейг, Лондонский Вампир)

Завтра меня повесят. В первый и последний раз я войду в ту из дверей моей камеры, которая никогда при мне не открывалась. Через одну дверь заходят ко мне надзиратели. Но я знаю, что через другую дверь, которая всегда заперта, выводят на казнь. Это воистину порог мира иного. Я перешагну его без страха и угрызений совести. Люди осудили меня, потому что меня боялись. Я угрожал их жалкому обществу, их порядку. Но я выше их, я живу более возвышенной жизнью, и всё, что я сделал, всё, что называют преступлениями, я совершил, движимый божественной силой. Вот почему мне безразлично, что меня называют негодяем или сумасшедшим, безразлично и то, что глупые женщины рвутся посмотреть на меня. Надзиратель сказал мне, что в тюрьму на моё имя приходит много писем от этих легкомысленных созданий. Я спрашиваю себя, есть ли на земле кто-нибудь, способный меня понять. Мне и самому иногда это трудно и, записывая сегодня всё, что я испытал, я не надеюсь найти достойного читателя.
Первый, кого я убил, - Уильям Дональд Мак-Сван. Позднее мне пришлось убить его отца и мать. В том, как я познакомился со Сваном, ничего загадочного нет. Он был владельцем игорного зала в Тутинге (пригороде Лондона). Это было в 1936 году. Я вышел из тюрьмы, где сидел за мошенничество. Это был мой первый срок. Я прочёл в газете объявление Свана, которому был нужен управляющий для его игорного зала. Я жил в Уэйкфилде, в Йоркшире. Я телеграфировал ему, и он меня взял на работу. Я проработал на Свана год, а затем уволился. Мне было проще зарабатывать деньги в одиночку посредством нескольких ловких подлогов. К несчастью, я попался, и по нескольким приговорам мне пришлось пробыть в тюрьме до сентября 1943 года. Выйдя из тюрьмы, я возобновил знакомство с молодым Сваном. Дела его шли неплохо. Он вложил деньги в недвижимость и занялся лёгкой промышленностью. Совершенно случайно я нашёл работу в той же сфере и скоро открыл своё дело. Осенним вечером 1944 года я встретил Свана в кафе в Кенсингтоне. Он был встревожен - боялся мобилизации и признался мне, что хочет скрыться от призыва. С тех пор я часто с ним виделся, он даже познакомил меня со своими родителями. Как-то ночью я предложил ему зайти ко мне, посмотреть мою квартиру в подвале и мастерскую на Глостер-роуд, 79. Молодой Сван отправился со мной. Мы вошли вместе…
Чтобы объяснить то, что я сделал потом, нужно вернуться в далёкое прошлое, в моё детство. Следует сказать о моих тогдашних снах. Моя мать очень любила толковать сны, она верила, что они предсказывают будущее. Она покупала все книги на эту тему, и я тоже их читал. Мать иногда предугадывала болезнь или смерть близких. Её предчувствия всегда подтверждались. Позднее я тоже обрёл этот дар. Первый сон, который я помню в точности, относится ко времени, когда я пел в хоре кафедрального собора Уэйкфилда. Ночью, засыпая, я видел мучения распятого Христа. В церкви я созерцал распятие и, улёгшись в постель, видел голову в терновом венце и всё тело Христа, кровь, текущую из ран. Меня охватывал страх. В другом сне я строил огромную выдвижную лестницу, по которой забирался на Луну. Оттуда я смотрел на Землю, лежащую у моих ног, маленькую, как мяч. Что означал этот сон? Я думаю, он означал, что я совершу в жизни нечто грандиозное, такое, чего не сможет никто. Чаще всего мне снилась кровь. Сны играли ужасную и таинственную роль в моём существовании. Однако вкуса крови я ещё не знал.
Я попробовал её случайно и навсегда запомнил этот вкус. Мне было лет десять. Я поранил руку металлической массажной щёткой. Когда я лизнул выступившую кровь, всё во мне перевернулось. Липкая, горячая и солёная жидкость, которую я отсасывал из ранки, - это была сама жизнь. Это открытие годами не давало мне покоя.
Вскоре я стал нарочно резать себе палец или руку, чтобы приложить губы к свежей ране и снова почувствовать этот невыразимый вкус. Так случай, отбросив века цивилизации, возвратил меня к тем легендарным временам, когда в человеческой крови черпали силу. Я понял, что принадлежу к роду вампиров. Почему? Почему именно я? Не могу объяснить. Я лишь описываю то, что испытал.
Вспоминаю о других случаях из моей юности, где кровь играла важную роль.
Подростком во время любовного свидания я, целуясь, укусил девушку в губы. Это случилось помимо моей воли и желания. Я сделал это бессознательно, когда её горячий рот прильнул к моему. Затем наступило просветление и я убежал, не попробовав крови по-настоящему. Иначе не знаю, что могло бы случиться.
Но ни одно из этих происшествий не пробудило во мне ту безумную, нестерпимую жажду, тот великий зов крови, который мне пришлось услышать позднее.
На Пасху 1944 года я путешествовал в автомобиле по Сассексу. Проезжая местечко Три Моста, я слишком поздно увидел выскочивший навстречу грузовик. Удар был страшный. Моя машина опрокинулась. Я не потерял сознания, но глубоко рассек голову и истекал кровью. Мне удалось выбраться из перевёрнутого автомобиля. Кровь текла по моему лицу и попадала в рот. Этот вкус окончательно пробудил мою натуру. Ночью я увидел ужасный сон. Я видел лес распятий, постепенно превращавшихся в деревья. Сначала мне показалось, что с ветвей стекали капли росы или дождя.
Приблизившись, я понял, что это кровь. Вдруг весь лес начал извиваться, и кровь заструилась из деревьев. Она сочилась из стволов. Красная, лилась она с ветвей. Я чувствовал, что слабею, что силы оставляют меня. Я увидел человека, который шёл от дерева к дереву и собирал кровь. Когда чаша наполнилась, он приблизился ко мне. "Пей!" - сказал он. Но я не мог пошевелиться. Видение исчезло. Однако я по-прежнему чувствовал, что очень ослаб, и всем своим существом стремился к чаше. Я проснулся в полубессознательном состоянии. Я всё время видел руку, подающую мне чашу, до которой я не мог дотянуться, и страшная жажда, в наши дни не знакомая никому из людей, навсегда вошла в меня. Три или четыре ночи подряд я видел тот же сон, и с каждым пробуждением ужасное желание всё больше переполняло меня.
Теперь вы поймете, что могло случиться с молодым Сваном в тот осенний вечер, когда он оказался у меня один. Я убил его ножкой от стола или обрезком трубы, уже не помню точно. А потом я перерезал ему горло перочинным ножом. Сначала я попытался пить кровь, но это было очень неудобно. Я не знал, как за это взяться. Я держал тело над раковиной и пытался собрать красную жидкость в стакан. В конце концов я, кажется, стал медленно сосать прямо из раны, чувствуя глубокое удовлетворение.
Когда я поднялся, присутствие мёртвого тела меня ужаснуло. Угрызений совести я не испытывал. Я спросил себя, как мне отделаться от трупа. Потом пошёл спать.
В ту ночь мне приснились лес и чаша. Но на этот раз мне удалось схватить её, и я напился крови с не меньшим удовлетворением, чем наяву. Проснувшись, я вспомнил о содеянном и спросил себя, как я смог дойти до такого. Я вернулся в подвал. Наконец до меня дошло: необходимо решать, как поступить с телом. Я не подумал об этом заранее, но теперь я ясно увидел хороший способ. В моей мастерской было много серной и соляной кислоты для обработки металла. Моих познаний в химии хватало, чтобы понимать, что человеческое тело состоит большей частью из воды, которая легко соединяется с серной кислотой. К несчастью, у меня ничего не было подготовлено. Только на шестой или на седьмой раз я стал заранее готовиться к уничтожению трупов. Следовало найти ёмкость. Я отыскал на кладбище нечто вроде металлического бочонка. Чтобы перевезти его в погреб, я одолжил у подрядчика на стройке тачку. Я поместил тело Мак-Свана в бочонок. Теперь следовало налить туда кислоту. Пришлось воспользоваться ведром. Я не подумал о парах, которые мне сильно мешали, - пришлось выйти на свежий воздух, чтобы немного отдышаться.
Закончив эту работу, я вышел из подвала и закрыл за собой дверь. Вернувшись туда через некоторое время, убедился, что операция удалась. Тело растворилось. Я приподнял люк, сообщающийся с канализацией, и вылил в него эту бурду. Если бы от Мак-Свана и осталось что-то, всё оказалось в море, вместе с лондонскими нечистотами. Теперь следовало объяснить исчезновение молодого человека. Я вернулся туда, где жил Мак-Сван, чтобы встретиться с его родителями. Я объяснил, что их сын в бегах и скрывается от воинской повинности. Написав несколько писем его почерком, я отправил их из Шотландии. Старики поверили письмам и не заявили в полицию. Я никогда особенно не боялся разоблачения, а угрызения совести были мне незнакомы. Меня вело высшее существо, оно было вне меня и проверяло каждый мой шаг.
Через два месяца после молодого Мак-Свана настал черёд другой жертвы, на этот раз - женщины. Ей было лет тридцать пять. Это была брюнетка среднего роста. Я никогда прежде её не встречал. Мы встретились на улице в квартале Хаммерсмит. Я столкнулся с ней на мосту и сразу же понял, что она должна умереть. У меня был в разгаре период снов, и очень хотелось испить из чаши. Женщина согласилась пойти со мной. Я ударил её по голове и напился крови. И на этот раз я не продумал, как избавиться от тела, но у меня ещё оставались кислота и бочонок. Я поместил в него молодую женщину, додумался, что удобнее накачивать кислоту насосом. И отправился его покупать. Лишь после второго Мак-Свана, отца Уильяма, я догадался использовать нечто вроде маски, чтобы не вдыхать пары. Затем я раздобыл резиновый фартук, сапоги и перчатки. В этом облачении, вооружившись деревянным колом, я перемешивал раствор. Обоих стариков Мак-Сванов я убил в один день. Полиция так и не заметила исчезновения семьи Мак-Сванов. А ведь это было в разгар войны, когда каждый гражданин многократно проверялся из-за продовольственных карточек и всяческих документов, которые постоянно требовались от всех.
Я никого не убивал ради наживы. Если деньги были, я брал их и считал это новым доказательством заботы высшего существа обо мне. Но деньги для меня были чем-то второстепенным. Что касается дела Мак-Сванов, то я явился к адвокату в Глазго и предъявил якобы заверенный нотариусом контракт, представившись Уильямом Дональдом Мак-Сваном. Я с легкостью подделал его подпись - у меня имелся богатый опыт подделки документов. Благодаря этому предлогу, я смог устроить распродажу собственности семьи Мак-Сванов. Эта серия сложных операций продолжалась два года и принесла примерно 4000 фунтов. Но, повторяю, это было не столь важно. Я мог бы с не меньшим успехом зарабатывать на жизнь обычным мошенничеством. Скажем, я выгодно спекулировал автомобилями. Я даже мог превращать армейский бензин, окрашенный в красный цвет, чтобы им не торговали налево, в обычный, которым могли безнаказанно пользоваться гражданские лица. На одном этом можно было бы заработать состояние.
В ходе судебного разбирательства они спрашивали меня, каким ножом я перерезал горло жертвам. Мне трудно ответить, у меня было три ножа. И я хотел бы подчеркнуть в связи с этим, что не способен вспомнить какие-либо подробности происходившего в те минуты. Когда я был под влиянием моих снов, я, можно сказать, не видел ничего, кроме протянутой ко мне чаши; я кричал от жажды, а влага не достигала моей иссушенной гортани до тех пор, пока я не затаскивал в свой подвал человека и не принимался с несказанным облегчением высасывать жизнь из его рассеченного горла.
Моей пятой жертвой был незнакомый молодой человек, Макс, но прежде я расскажу о номерах шесть и семь, молодой чете Хендерсонов. Арчибальд Хендерсон был лондонским врачом. У него была очаровательная молодая жена, Роза. Они исчезли в феврале 1948 года. Полиция никогда бы не раскрыла эту тайну, если бы не моё признание. Я познакомился с ними очень просто. Они напечатали объявление о продаже дома на Лэдброук-сквер. Я отозвался, потому что это хороший способ входить в контакт с людьми, я им пользовался неоднократно. Хендерсоны просили за свой дом 8750 фунтов. Я, к их большому удивлению, ответил: "Это слишком дешево. Если вы согласитесь на 10 500, я покупаю". Позднее я узнал, что Роза Хендерсон сказала тогда обо мне своему брату: "Я встретила величайшего из дураков".
Но брат ответил ей: "Если человек так говорит, его надо остерегаться". Как видно, чутье у него было. Впрочем, скоро я сказал Хендерсонам, что не смог собрать нужную сумму, и больше об этой покупке не вспоминали. Однако знакомство состоялось, и я сблизился с Хендерсонами. Эти люди были мне интересны и забавляли меня.
В то время они жили в Фулхэме. Мы провели вместе много вечеров. Я играл им Брамса на пианино, они слушали часами. У них был пёс, великолепный ирландский сеттер рыжеватого окраса, по имени Пат, с которым мы подружились. Он напоминал мне щенка, которого в детстве подарил мне отец. Впрочем, я всегда любил собак и помню, как возмутил какого-то идиота, заявив, что, если мне за рулем машины придётся выбирать, кого задавить - собаку или человека, я в любом случае выберу человека.
Когда Хендерсоны погибли, я взял Пата к себе, а когда он ослеп, поместил его в один из лучших собачьих пансионов. Хендерсоны много рассказывали о себе, и скоро я узнал всё, что их касалось. Это очень пригодилось мне в дальнейшем.
Мистер Хендерсон был вторым мужем Розы, а Роза - его второй женой. Он был вдовцом, она - разведенной. Её первый муж, немецкий инженер Рудольф Эррен, в годы первой мировой войны служил в знаменитой эскадрилье "Цирк Рихтгофена" под командованием Геринга. После войны он поселился в Англии, а теперь опять живёт в Германии. Удивительное совпадение: Эррен с женой одно время жили в "Онслоу-Корт", гостинице в Кенсингтоне, где я собирался поселиться. Роза была обречена на встречу со мной, и я узнаю в этом перст высшей силы, что правит мною.
После развода в 1938 году Роза вышла замуж за Арчибальда Хендерсона, блестящего врача с богатой практикой. Они жили роскошно, и Роза появлялась на светских приемах в великолепных туалетах, увешанная драгоценностями. Это была очень красивая и живая брюнетка. В 1926 году она участвовала в конкурсе красоты и её фото напечатали в газетах. Чтобы закончить о Розе, добавлю, что она была дочерью врача из Манчестера и что у неё имелся брат, Арнольд Барлин, осмотрительный Делец, который ещё сыграет важную роль в этой истории. Примечательно, что он заподозрил неладное ещё тогда, когда я предложил Хендерсонам слишком большую сумму за их дом. Во времена моего сближения с Хендерсонами мне приснился особенно мучительный сон. О! На этот раз то были уже не окровавленные деревья и не протянутые ко мне чаши крови! В новом сне я вгрызался в горло маленькой дочери моих друзей и жадно пил её кровь. При мысли о том, что я мог, пусть даже во сне, причинить зло тем, кого уважаю и люблю, я пришёл в ужас. Что до Хендерсонов, они не были моими друзьями. Занятное знакомство, не более того. А когда я знаю, что человек может стать моей жертвой, это странным образом мешает мне испытывать к нему дружеские чувства. Роза призналась мне, что при внешнем блеске они с мужем испытывают финансовые затруднения. Так что я убил их не ради выгоды. У Арчи были долги, и они с женой часто ссорились из-за денег.
В 1948 году Хендерсоны отправились в Брайтон и поселились в гостинице "Метрополь". Период моих снов в это время достиг кульминации. Я от них совсем заболел. Арчи жаловался на мою рассеянность: я совсем не обращал внимания на то, что он говорит. Я уже был всецело охвачен моей ужасной жаждой. Мне снова снились леса из распятий, превращавшихся в деревья, с которых стекала кровь. И я просыпался, одержимый звериным, нестерпимым желанием. Моей новой жертвой должен был стать Арчи. Под каким-то предлогом я привёз его из Брайтона в Кроули и в моей мастерской на Леопольд-роуд всадил ему в голову пулю из его собственного револьвера, который украл у него на одной вечеринке. Вернувшись в Брайтон, я сказал Розе: "Арчи у меня стало плохо. Это не опасно, но он хотел, чтобы вы приехали. Я отвезу вас". Она поехала со мной, ни о чём не подозревая. В мастерской я сразу же убил её, уже не помню как. Я высосал большую часть крови Арчи и Розы. Меня защищала незримая рука. Я был настолько уверен в себе, что оставил трупы в мастерской, когда выходил купить респиратор и новую ёмкость для кислоты. Респиратор, как я уже объяснял, защищал меня от испарений серной кислоты, покуда я мешал свою бурду. Новая ёмкость требовалась для второго трупа. Я оставил Арчибальда и Розу в подвале, ни о чём не тревожась. Первого я собирался растворить в пятницу, во второй половине дня. А в субботу после полудня красивое, ещё недавно полное такого очарования тело Розы Хендерсон растаяло в кислоте, как тает от жары восковая куколка. Его форма и цвет исчезали медленно, как гигантский кусок сахара, который я помешивал большой палкой, долго, терпеливо, спокойно…
Я вернулся в Брайтон, тоскливый общедоступный курорт, оплатил в отеле счёт Хендерсонов, забрал их вещи и Пата, славного пса, и вернулся к себе. Следовало отвести подозрения тех, кого могло бы встревожить исчезновение супругов. Я написал домовладельцу Хендерсонов в Фулхэм и брату Розы в Манчестер, безупречно подделав почерк и подпись молодой женщины. Остроумная находка - я воспользовался фирменной бумагой отеля "Метрополь". Я объяснил, что по причине неких трудностей семья Хендерсонов решила эмигрировать в Южную Африку и что их другу (мне) поручено заняться их делами. Хендерсоны умерли 13 февраля. 17-го числа мне позвонил брат Розы, Арнольд Барлин. Впрочем, он и раньше звонил мне по вопросу недвижимого имущества его сестры. "Что происходит?" - спросил он. "Не беспокойтесь, - ответил я. - Я заключил с Арчибальдом соглашение. Я передал ему до отъезда 2500 фунтов. Если он не вернёт их через два месяца, его машина и его дом по договору перейдут ко мне. Впрочем, я могу показать вам письмо от Арчибальда с просьбой оплатить его счет в гостинице в Брайтоне и забрать Пата - помните, его пса? У меня есть и договор, который мы оба подписали". (Я заранее предусмотрительно приготовил обе фальшивки.) Недоверчивый Барлин приехал в Брайтон. Хозяин гостиницы сказал ему, что я действительно приезжал за собакой и оплатил счёт. Через несколько дней Барлин приехал ко мне вместе с женой. Я подготовился к этому посещению. Я объяснил им, что причиной отъезда была семейная ссора Хендерсонов. Они решили уехать, чтобы не впутывать родственников в свои проблемы. Я повёз Барлинов в моей машине на вокзал, к манчестерскому поезду. Вдруг миссис Барлин наклонилась и подняла с пола маленький блокнотик. Она воскликнула: - Но это же записная книжка Розы! Мне хватило присутствия духа, чтобы сразу ответить: - Ах да, она, наверное, выпала, когда я вёз их вещи из Брайтона. Однако после этого наступило неловкое молчание. Перед тем как выйти на перрон, Арнольд Барлин сказал мне: - Если моя сестра и деверь не объявятся до понедельника, я сообщу в полицию. В этот миг я мысленно внёс Барлина, его жену и их сына в список моих ближайших жертв. Итак, они собирались заявить в полицию в понедельник; однако в субботу им пришло письмо следующего содержания: "Мой дорогой Арнольд, вы так давно не получали от нас известий, что, наверное, волнуетесь. К несчастью, Арчи как-то догадался, что я собираюсь его оставить после нашего возвращения в Лондон. Мы поссорились из-за этого в Кингсгейте. Он обвинял меня в том, что у него неприятности, что я трачу много денег. Даже пригрозил покончить с собой, если я от него уйду. Оставалось одно - действовать быстро. Он занял денег у Джона Хейга (вы, может быть, помните его по Беркли), а я осуществила план, составленный мной на этот случай. Все идёт очень хорошо, хотя нам и пришлось некоторое время постыдно лгать.
Я думала, что мы сможем приехать к вам в конце этой недели, но следует проявлять осторожность по крайней мере недели три. Мы избегаем тех мест, где Арчи обычно бывал. Он очень мил и почти не пьет. В следующий вторник мы поедем в Ньюкасл. Это всё, что я хотела вам сказать в этом письме. Вы всё поймете, когда мы снова увидимся. Надеюсь, что у Джона Хейга всё в порядке. Сильно похолодало, и мне бы нужно одеться потеплее, но я не поеду за вещами на Дейвз-роуд до нашего возвращения. Надеюсь, что у вас всё хорошо. Не беспокойтесь. Мой привет Мамси". Под этим стояла торопливая подпись: "Роза". Подпись полностью успокоила Арнольда Барлина. В ходе следствия он вспомнил, что Роза назвала мать "Мамси", хотя обычно она говорила "Мамми". Были также описки и орфографические ошибки, но понимая, в каком состоянии была его сестра, он в тот момент не обратил на них внимания.
Признаться, я иногда делаю ошибки в правописании. Наполеон их тоже делал. Из-за ошибки меня один раз поймала на подделке полиция, когда я забыл одно "д" в слове "Гилдфорд". Позднее Барлин позвонил мне, чтобы узнать, нет ли новостей от его родственников. Через несколько дней я отправил ему почтовую открытку за подписью Розы. Потом ему взбрело в голову нанять частного детектива. Я посоветовал ему быть осторожным, сказав, что, возможно, у Хендерсонов были сложности такого рода, о которых полиции лучше не знать. Чтобы покончить с этим, я решил играть по крупной. Я написал Барлину письмо на четырнадцати страницах за подписью Розы. Я так хорошо знал частную жизнь Хендерсонов и так хорошо подражал стилю и почерку миссис Хендерсон, что все полицейские и эксперты Скотланд-Ярда восхищались позднее моим письмом как шедевром подделки. Я горжусь им, как Рембрандт мог бы гордиться своим лучшим полотном. Подделка для меня - искусство. С детства у меня было к ней призвание. Ещё в школе я подделывал подписи учителей.
Этим письмом на четырнадцати страницах мне удалось убедить Барлина, что Хендерсоны готовятся уехать из Англии в Южную Африку. В письме объяснялось, что Хендерсоны оставили мне свой дом в покрытие предоставленной ссуды. Там был указан их новый адрес: Дурбан, Южная Африка, до востребования. Арнольд Барлин приехал в Лондон, чтобы уладить дела сестры. Я встретил его любезно и сказал: "Не очень-то красиво поступила Роза, уехала, не попрощавшись со старушкой матерью".
Впрочем, из-за этой старухи вскоре вышли ужасные осложнения. В феврале 1949 года она серьёзно заболела. Барлин известил Розу. Ответа не было. Он позвонил мне и сказал: - Я беспокоюсь. Вообще, в следующий мой приезд в Лондон я иду в Скотланд-Ярд. - Согласен, - сказал я. - Но прежде загляните ко мне. - Конечно, - ответил он. Я не смог сдержать улыбку, услышав это. - Да, - сказал Барлин, - я хотел бы взять вас с собой, потому что вы располагаете всеми документами и бумагами по этому делу. - Разумеется, - ответил я. - А скажите, вы привезете с собой мадам Барлин и вашего ребенка? Я был бы рад их видеть. - Я вам это обещаю. Прекрасно, - сказал я в заключение, - я подготовлюсь, чтобы принять вас - Вы очень любезны, - ответил болван. Три или четыре дня спустя умерла старая мадам Барлин, и это задержало поездку её сына в Лондон. На следующий день, просматривая газету, Арнольд Барлин в разделе происшествий прочел об исчезновении богатой леди, миссис Дюран-Дикон.
Озабоченный трауром и семейными делами, он читал рассеянно, но последний абзац заметки заставил его вздрогнуть. В газете говорилось: "В день своего исчезновения миссис Дюран-Дикон встречалась в универсальном магазине с неким Джоном Джорджем Хейгом, который явился в полицию, дал подробные свидетельские показания и предложил принять участие в розыске".
Арнольд Барлин был близок к обмороку. В один миг он понял все: исчезновение родных и то, что произошло бы с ним, его женой и ребенком, явись они ко мне. Ему едва хватило сил набрать по телефону "999", чтобы вызвать полицию. Я был обречён.
В разгар истории с Барлином произошёл эпизод с Мэри, жертвой номер семь. Это было в Истбурне. Я встретил эту женщину, не то проводившую там отпуск, не то приехавшую на заработки, уже не помню. Во всяком случае, она была не из этих мест. Я знаю лишь её имя, Мэри. Мы с ней долго болтали, и я пригласил её поужинать со мной в Хастингсе. Мы пошли в кафе у моря. Был конец лета или начало осени - последние погожие дни. Закатное солнце на миг превратило море в кровь. Я вздрогнул. Перевёл взгляд на Мэри, а она сказала, идиотка: "Красиво, правда? Как будто на цветной открытке". Я был далёк от столь вульгарных впечатлений, я чувствовал, что меня охватывает дьявольская жажда. Я без труда завлёк Мэри в Кроули. Мы вошли в мою мастерскую на Леопольд-роуд. Тотчас же я схватил за рукоятку какой-то инструмент и яростно ударил её по голове. Затем надрезал ей шею и жадно припал к ране. Ночью мне приснился тот умиротворяющий сон, который я видел обычно после убийства. Призрак протянул мне чашу крови, и я пил из неё большими глотками. Мэри говорила с уэльским акцентом. Помню её летнее, бело-голубое платьице и открытые белые туфли. В сумочке у неё не было ничего особенного, разве что флакончик духов. Я так и не смог узнать её фамилию. Полиция тоже не сумела это выяснить.
Перехожу к девятому человеку, умерщвлённому мной. Предпочитаю употреблять это слово. Я не люблю говорить "убийство" - возникает впечатление жестокости и страдания. Умерщвлять, напротив, означает неукоснительно следовать воле всемогущего Духа, который вёл меня и приказывал мне брать кровь мужчин и женщин. Человек - пешка в руках высшего существа.
Та же, внешняя сила решила теперь, что настало моё время умереть, и я принимаю её божественное решение. К тому же я устал. Мои глаза не выдерживают. Я слишком много прочёл и написал и спешу закончить эти воспоминания. Чтобы писать дальше, мне приходится надевать очки в золотой оправе, принадлежавшие доктору Хендерсону, моей шестой жертве. Но обратимся к миссис Оливии Дюран-Дикон, последнему человеку на этой земле, у которого я выпил стакан крови. Когда я её встретил, это была, как выразился на суде прокурор, "женщина на закате жизни". Надо признать, именно с ней я был особенно небрежен. Вообще-то это мне не свойственно. Я люблю повторять, что лучше несправедливость, чем беспорядок. Но я чувствовал себя настолько защищённым высшей силой, управлявшей мной, что забыл принять элементарные меры предосторожности. Миссис Дюран-Дикон жила в том же семейном пансионе в Кенсингтоне, что и я. Там я с ней и познакомился. Я понравился этой старой даме, беседовал с ней о музыке, искусстве, литературе. Были у нас также философские и религиозные разговоры. Она написала книгу размышлений под заглавием: "Так говорил Господь". Сам я тоже выступал на религиозных собраниях. Помню, что умел растрогать слушательниц до слёз. К тому же я написал несколько статей для религиозных журналов. Благодаря этому я был в милости у миссис Дюран-Дикон, которая, несмотря на мои сорок лет, называла меня "в высшей степени достойным молодым человеком". На суде публика узнала, по какому смехотворному поводу она пришла ко мне. Старая дама очень страдала оттого, что у неё выпали ногти, и я сказал, что постараюсь сделать ей ногти из пластмассы в моей мастерской.
Так 18 февраля 1949 года она отправилась в свой последний путь. Я умертвил её выстрелом в затылок. Затем надрезал ей шею и выпил стакан крови. Она носила на шее крест. Я ощущал бесконечное наслаждение, когда топтал его ногами.
Мой способ избавиться от тела был отработан до автоматизма. К тому же для миссис Дюран-Дикрн я заранее приготовил бочонок с кислотой. Я уже говорил, что небрежно проделал все эти манипуляции. Кислоту я купил на своё имя, не полностью сжёг сумочку миссис Дюран-Дикон, и полицейские нашли её куски. Я не полностью растворил тело, и было найдено достаточно останков, чтобы обвинить меня в убийстве. В оправдание могу сказать, что с миссис Дюран-Дикон мне пришлось нелегко. Представьте, каково это - втиснуть в бочонок тело весом в девяносто килограммов. Но это недостаточно объясняет мою небрежность. Может быть, я просто устал убивать, и мне не терпелось покончить с миссией, возложенной на меня высшим божеством, и обрести покой хотя бы на том жалком клочке земли, где хоронят казнённых. Измучившись от возни с тяжёлым телом старой женщины, я вышел выпить чаю. Вернувшись, я обнаружил, что оставил дверь открытой.
Кто угодно мог войти и увидеть труп. Я умертвил миссис Дюран-Дикон в пятницу. В следующее воскресенье я был у друзей. Одна девушка вдруг сказала мне: "Не смотрите на меня так!" Я отвёл глаза, но исподтишка всё же продолжал её разглядывать. Тогда она заявила: "Я чувствую, что вы всё ещё на меня смотрите".
И вдруг закричала: "Убийца!" Этот дар прозрения (хоть я и не приемлю слово "убийца", я уже объяснял почему) кажется мне необъяснимым.
Вскоре полицейские, расследовавшие исчезновение миссис Дюран-Дикон, нашли у меня улики - останки её тела, остатки вещей. Моя судьба свершилась. Теперь, когда всё кончено и я завершаю свой рассказ, я хотел бы ещё кое-что добавить. Одна из моих последних мыслей - о Пате, собаке Хендерсонов. Это был мой большой друг, и я очень доволен, что смог что-то для него сделать и позаботиться о хорошем уходе за ним. Может, это мелкое тщеславие, но оно вполне простительно для человека на пороге смерти: я хочу, чтобы одежду, в которой я был на суде, отправили в музей мадам Тюссо для моей восковой фигуры. Пусть туда передадут также мои зелёные носки и красный галстук в зелёную клетку. Надеюсь, что мой восковой портрет похож. Я желаю, чтобы хранитель музея Тюссо следил за безупречной складкой на моих брюках. В тюрьме я потолстел. Это неприятно. Надеюсь, что у моего изображения будет сохранена более стройная фигура.
Хотел бы сделать ещё одно забавное признание. Мои первые опыты с кислотами я провёл в тюрьме, когда сидел за подлог. Одно время я работал в жестяной мастерской, там были различные химикаты. Я договорился с заключёнными, занятыми на сельскохозяйственных работах, и они приносили мне лесных мышей. Часами я наблюдал за медленным растворением мыши в кислоте. Это мне очень пригодилось позднее, когда мне пришлось заставлять исчезнуть людей. Мыши и люди… - как говорится в Писании.
Во всяком случае, повторяю, что я умерщвлял не ради денег. Для этого мне было бы проще убрать моих родителей и получить наследство. На суде мне было очень скучно. Казалось, что я во второй раз смотрю один и тот же фильм. Но меня развлекли пикантные подробности, добавленные к моей истории некоторыми свидетелями.
Среди изобретений, работу над которыми я завершал, когда был арестован, есть способ воспрепятствовать утечкам газа в квартирах. Я мог бы спасти тысячи человеческих жизней. Этот труд на благо общества был прерван, чтобы спасти тех трёх-четырёх малоценных людей, которых я мог бы уничтожить! Я нисколько не горжусь моими приключениями. Рок слишком тяжко давит на меня. Я всё время думаю об этом стихе, кажется из Екклесиаста: "Свершилось то, что должно было свершиться".
Я знаю, что от двери моей камеры четырнадцать шагов до эшафота. Немногое отделяет меня от перехода в вечность. Сегодня идёт дождь. Я вижу, как дождь стучит по верхушкам вязов, возвышающихся над стеной тюрьмы, и меня охватывает желание, которое я чувствовал иногда под сенью великолепного леса, я, совсем один, должен достичь цели, может быть, недостижимой. Я думаю о строках, написанных великим человеком древности, уже не помню кем. Мне кажется уместным процитировать их сейчас. "Пока не остановятся станки и не перестанут сновать челноки, Бог не развернёт свиток и не откроет причину".
Я родился 24 июля 1909 года в Стамфорде, в Линкольншире. Мои родители в то время жили в нищете. Отцу было тридцать восемь лет, матери - сорок. Отец был старшим мастером-электриком, но оказался без работы. Родителям не на что было купить даже пелёнки для будущего ребёнка. Моя мать убеждена, что месяцы страданий и забот, предшествовавших моему рождению, стали причиной моего, как она это называет, психического заболевания. "Это моя вина, - сказала она. - Почему меня не судили вместе с сыном? Я так же виновата, как и он".
Положение родителей улучшилось лишь несколько месяцев спустя. Они оба были очень религиозны. Отец стал главой религиозной общины Братьев. Они воспитывали меня в бесчеловечной атмосфере, хуже, чем в монастыре. Я не знал ни одной из детских радостей. У моего отца на лбу синеватый шрам, по форме напоминающий крест. Он объяснял мне, что это печать Сатаны. Он грешил, и Дьявол наказал его. "Если ты согрешишь, - говорил он мне, - Сатана отметит и тебя так же".
На протяжении нескольких лет я искал на лицах людей эту синюю отметину. Поскольку ни у кого её не было, я думал, что один мой отец согрешил, а весь остальной мир невинен. Каждый вечер я вспоминал, какие дурные поступки совершил за день. Если мне было в чём себя упрекнуть, я инстинктивно подходил к зеркалу, чтобы проверить, не появилась ли на лбу отметина. Я ходил в школу до семнадцати лет и пел в хоре кафедрального собора. В воскресенье я вставал в пять часов, чтобы успеть к заутрене. Весь день я проводил в церкви. После вечерни, когда я возвращался домой, мои родители молились, и я присоединялся к ним.
Из-за этого странного образа жизни мои сверстники не любили меня. Однако я был всегда готов помочь ближнему. Я обожал животных, отдавал свою еду бродячим собакам. Ещё я любил кроликов и диких птиц. В 1927 году, в восемнадцать лет, я почувствовал невыразимую потребность выплеснуть религиозный мистицизм, переполнявший меня. Я отправил в журнал статью "Об упадке человека", и её опубликовали. Я верил в то, что послан к людям с великой целью. Я стал проповедовать Братьям. Когда я заговорил впервые, обнаружилась чудесная вещь - у меня есть дар слова. Толпа верующих слушала меня с трепетом, по лицам текли слезы. Мои родители были очень горды мной. И вот я, юный проповедник чистоты, всего через несколько лет оказался в тюрьме Лидса за подлог. Что произошло? Прежде всего виноваты мои руки, белые руки художника. Всю свою жизнь я их лелеял с каким-то мне самому непонятным фетишизмом. В тюрьме не хватает мыла и горячей воды, чтобы мыть руки несколько раз в день. Именно они не дали мне зарабатывать на жизнь честным и тяжёлым трудом, который бы их изуродовал. Даже за мрачными манипуляциями, помешивая трупы, тающие в кислоте, я не забывал надеть резиновые перчатки. За рулем машины я надевал перчатки из кожи. У меня их множество пар, в тон цвету костюма и галстука. Год я проработал на фабрике моторов, год - в конторе, год - в компании "Шелл". После совершеннолетия я решил начать собственное дело. Мы с компаньоном открыли страховую и рекламную контору, затем в 1933 году - фирму, торгующую световой рекламой. Все это принесло мне много хлопот и мало дохода. Я уже понимал, что быть честным не выгодно. В 1934 году я сделал решающий шаг. Люди так глупы. Я заметил, что система проката и продажи автомобилей очень плохо организована и позволяет легко мошенничать каждому, кто хоть немного соображает. И вот я поступил на службу в компанию, занимавшуюся прокатом и продажей автомобилей. В том же году, в июле, я женился на красивой девушке двадцати одного года, Беатрис Хэмер. Я женился на ней, чтобы уйти от родителей. Я не мог жить с ними, с их религиозными принципами, после того как выбрал нечестную жизнь. Но моё семейное счастье длилось недолго. В ноябре меня посадили в тюрьму. Я торговал несуществующими автомобилями. Моя жена решила, что больше мы не увидимся. Пока я был в тюрьме, она родила девочку. Этого ребенка удочерили неизвестные мне люди. Живет сейчас девушка четырнадцати лет и не знает, что ее настоящий отец - я, Джон Хейг, которого называют Лондонским Вампиром. Я вышел из тюрьмы и вернулся к родителям, простившим меня.
За моё следующее предприятие я поплатился четырьмя годами тюрьмы. Выбрав в телефонном справочнике наугад фамилию стряпчего, я открыл под этим именем контору в другом городе. Я продавал моим клиентам несуществующие акции.
Когда я вышел на свободу, Великобритания воевала. Я нашёл себе работу в Гражданской обороне. После кошмаров больших бомбардировок я отрёкся от веры в справедливого и любящего Бога. Как-то раз я был на дежурстве вместе с медсестрой из Красного Креста. Завыли сирены. Они ещё не замолчали, как уже падали бомбы. Мы с медсестрой вышли, чтобы занять свой пост. Вдруг я услышал ужасный свист и бросился в подворотню. Бомба взорвалась с апокалипсическим грохотом. Когда я поднялся, контуженный, к моим ногам подкатилась голова. Это была голова моей недавней спутницы, такой весёлой, милой. Как Бог допустил такую мерзость?
Теперь я верю не в Бога, а в высшую Силу, которая заставляет нас действовать и таинственно управляет нашей судьбой, не помышляя о добре и зле. Я рассказал, как она толкала меня на умерщвление людей, насылала ужасные сны, породившие жажду крови. Мне, тому, кто любит, обожает самых маленьких и слабых, приказано было убивать и пить человеческую кровь. Этого не может быть! Девять убийств, совершённых мной, должны найти объяснение где-то за пределами земного мира. Неужели они бессмысленны, неужели они - лишь сон безумца, полный шума и ярости, как сказал великий Шекспир? Значит, есть вечная жизнь? Скоро я это узнаю.
А пока - прощайте.

Большинство мифов...
... Вампиры придумали сами и долгое время усиленно их культивировали. Согласитесь, удобно когда противник седеет от страха еще до прямого столкновения с вами. Или лезет на вас с распятьем, пребывая в святой уверенности, что вы не рубанете его мечом в следующее мгновение. Посему, в этой статье мы развеваем наиболее распространенные мифы, связанные с вампирами.

Почтим минутой молчания память тех, кто на практике опроверг все эти мифы.


Миф первый: вампиры сгорают от солнечного света
Просто тают, бедняжки, как мартовский снег У некоторых вампиров действительно бывают различные формы кожного раздражения от солнечного цвета. Но эти вещи носят эпизодический характер и серьезно не мешали ни одному вампиру. После долгого голодания у слабеньких упырей свет начинает резать глаза. Пожалуй это все, что связано с ультрафиолетом.

Миф возник на основе религиозных убеждений и активно поддерживался во времена, когда кланы вели активную политику в мире людей.

Мой лорд, но эти твари не должны были появиться под стенами раньше заката. Поэтому я и отпустил половину караула отсыпаться. Милорд, вы слышите... Милорд... ?!


Миф второй: серебро/осиновые колы/чеснок...
А еще соль и корень мандрагоры. В своих воспоминаниях почтенные регенты оставляют записи примерно следующего содержания: "чем только в меня не кидались за всю мою долгую жизнь...". В силу полнейшей абсурдности, думаю, даже не стоит комментировать.

Хотя осиновый кол, действительно страшная вещь. Я бы посмотрел на вас, когда фанатик с горящими глазами хочет насадить ваше бренное тело на остро заточенную палку. Осина, кстати, потому что на ней якобы повесился Иуда. Только какая связь между ним и вампирами, никому непонятно.


Миф третий: развязанные шнурки и рассыпанная крупа
Это люди уже придумали сами. Идея пошла в массы, но в основном необразованные, которые большей частью и вампиров-то ни разу не видели. Хотя многие упыри сумели извлечь выгоду и из подобных предрассудков.


Миф четвертый: алкоголь
Этот заплесневелый миф был извлечен из сундука народного фольклора и обыгран Лукьяненко в "Ночном дозоре". На самом деле вирус вампиризма (как его называют охотники) подавляет и нейтрализует любую гадость, которая попадает в организм вампира. Поэтому они способны поглощать алкоголь в огромных количествах и даже не пьянеть (только время от времени отходить в туалет по нужде).


Миф пятый: раз вампир - иди охоться
Тот кто стал вампиром сразу становится шизоидным маньяком, который думает только об охоте. Открою страшную тайну: первую неделю так воспеваемая всеми Жажда носит характер похмельного синдрома средней тяжести. Вампир может обойтись совсем без крови, но тогда его разум постепенно затухает, а ТТХ приближаются к комнатному кактусу на подоконнике (фотосинтез forever).

Вообще менталитет вампира меняется только с течением времени и под воздействием обстоятельств (одним словом, все как у людей). Кому-то наскучит бессмертие, кто-то ударится в религию, кто-то с маниакальным упорством будет охотиться на людей. Все кто хотел давно придумали множество способов, как добывать кровь и не убивать при этом смертных.


Миф шестой: символы веры
Кресты, священники или заклятья каббалы. То, что треть вампиров, является приверженцами какой-либо из мировых религий - обычно никого не смущает. А статистика меж тем страшная вещь.


Миф седьмой: воскресшие мертвецы
В мире волчьего солнца называются африканским термином "зомби" (согласитесь это не синоним слова вампир). Когда хотят обидеть, вампиров еще называют упырями. Но независимо от названия, мертвецами они не являются. Феномен воскресших мертвецов хорошо раскрыт в научной литературе, с которой представители вампирского племени полностью солидарны.


Миф восьмой: литр, два, четыре, пять...
Вампиры выпивают жертву до дна, не оставляя в ней ни капли крови. То что для этого потребуется мощный насос писателей обычно не волнует. Да и куда им столько. Сытым считается вампир, в день потребляющий около четверти литра крови. Причем это скорее верхушка влиятельных кланов.

Среднестатистический вампир пьет кровь один раз в неделю. А реальный еще реже. Кровь нужна, чтобы подавлять Жажду и наполнять тело вампира силой. После длительного напряжения вампиру обычно требуется вдвое больше крови чем обычно. Если вампир по характеру не слюнтяй и размазня, то такое существование ему вполне по силам.

Кстати, мифом является утверждение, будто вампиры ничего кроме крови в пищу не потребляют (попробуйте-ка протянуть на стаканчике артериальной в неделю).

Правильнее всего относиться к вампиризму как к болезни, а к живой крови как к единственному эффективному лекарству. Болезнь является хронической, но запускать ее не стоит (последствия могут оказаться весьма плачевными).


Миф девятый: фамильный склеп
Вампиры не спят в гробах (конечно, если это нормальные вампиры). Все. Абзац.


Миф десятый: летучие мыши
Поскольку никто из почтенных регентов не придумал ни одного способа практического применения облика летучей мыши - эту способность не пробовал развивать в себе ни один вампир, находящийся в здравом уме и твердой памяти. Хотя литературный образ, несомненно, получается красивый.


Миф одиннадцатый: прелесть полета
Если есть такая нужда, вампиры летают самолетами и вертолетами. Ну еще кое-кто умудрялся скакать с крыши на крышу или падать с большой высоты. Скольжение сквозь пространство намного эффективнее гипотетической левитации.


Миф двенадцатый: как стать вампиром
Заражение вирусом аналогично СПИДу. Через кровь или половым путем. Причем пить кровь вампира совершенно бесполезно. Вирус должен попасть в кровь человека. На животных не действует.


Миф тринадцатый : тверже стали
Говорит нам о том, что вампиры не уязвимы для обычного оружия. Что подразумевается под обычным оружием, как правило, целомудренно умалчивается. Открою страшную тайну, почти все что человек придумал для уничтожения себе подобных (кроме некоторого химического и бактериологического оружия) применимо в борьбе с вампирами. Строение внутренних органов у вампиров аналогично человеческому. Единственное, что организм более вынослив и способен к регенерации (в том числе потерянных конечностей/органов). Однако с отрубленной головой не удавалось воевать даже самым живучим упырям.


Миф четрынадцатый: кодексы чести
Какой идиот придумал, что вампиры не пользуются оружием, уже никто и не вспомнит.

Царство ему небесное.

Цитата
Dark Angel ~Natasha~ пишет: Зрелище было настолько правдоподобным, что у нашего корреспондента стыла кровь в жилах. Ведь то, что все это лишь часть шоу, ему объяснили только после окончания представления.

Вот забавно, может это не просто представление???

Спасибо зачиталась

Православные вампиры! Новые подтверждения
В 2004 г. было опубликовано мое журналистское расследование "они пьют кровь" о ритуальном вампиризме у христиан, в первую очередь у католиков и православных

И вот - подтверждение. Одно из сообществ таких вампиров было арестовано и осуждено.

8 Апреля 2006

В Москве вынесен приговор банде «вампиров». Ее члены зверски убивали людей и пили кровь своих жертв. Жестокие подонки целый месяц держали в страхе столичный микрорайон Раменки.

Оригинал статьи о судебном процессе над вампирами был быстро снят.

Текст был следующий:

"В Москве вынесен приговор банде «вампиров». Ее члены зверски убивали людей и пили кровь своих жертв.

Жестокие подонки целый месяц держали в страхе столичный микрорайон Раменки. Когда их поймали, даже опытные оперативники пришли в ужас, выслушивая рассказы о жестоких преступлениях «дьявольских слуг».

...Они собрались вместе, чтобы жить одной большой «коммуной». Поселились на заброшенной даче в Раменках, установив в своем маленьком мирке собственные законы. Лидером в группе был 42-летний москвич Иван Трусов. Его единомышленники - 31-летний Сергей Крутиков, 42-летняя Людмила Сторожук, 34-летний Евгений Алябьев, 34-летний Андрей Чекан - подчинялись «учителю» беспрекословно.

Охота

Охотиться на своих жертв «вампиры» всегда отправлялись все вместе. Подкараулив одинокого прохожего, набрасывались на него, грабили и насмерть забивали ножом. А потом, словно в фильме ужасов, разрезали несчастному артерию и выпивали кровь...

- От описания их зверств волосы дыбом вставали, - говорят оперативники. - В банде царила строгая иерархия, первым всегда «прикладывался» к стакану с кровью их лидер. Потом передавал остальным.

Жертвами изуверов становились в основном молодые люди. Совершив свой страшный ритуал, «вампиры» до неузнаваемости уродовали тела жертв. Впоследствии удалось опознать лишь одну из них - уроженку Смоленской области Татьяну В.

Казнь

Как ни странно, у обезумевших от жестокости злодеев был своеобразный кодекс чести. Они никогда не трогали детей и не прощали тех, кто позволил себе обидеть ребенка.

- Узнав о том, что их знакомый, 18-летний Алексей Н., соблазнил 12-летнюю девочку, члены банды решили наказать его по своим законам, - говорят следователи. - Казнили страшно, мучения продолжались больше двух часов. Садисты пытали молодого человека, избивали, а потом закололи ножом.

- Каждый должен был нанести удар, - признался на допросе один из членов банды. - Это была круговая порука, чтобы все были повязаны.

Выпив крови Алексея, «вампиры» сожгли его тело, а останки костей раздробили камнями.

Приговор

Выйти на след «слуг дьявола» помогла случайность. Очередной жертвой банды должен был стать... один из них.

Члены банды обвиняли мужчину в том, что он не так кровожаден, как остальные. Опасались, что может сломаться и пойти в милицию. «Вампиры» не ошиблись - подельник и впрямь обратился к стражам порядка, как только узнал, что его собираются убить. И подробно рассказал о зверствах банды.

На днях Никулинский суд вынес приговор по этому страшному делу. «Вампиры» получили разные сроки - от 14 до 22 лет лишения свободы."


Попытка свалить это изуверство на сатанистов провалилась - как оказалось, вампиры были именно православного вероисповедания.
И тогда православные чиновники начали зачищатть концы. Не удалось.

Dark Angel ~Natasha~, спасибо, интересно было почитать

Начиталась я сегодня, уф Девчонки! Огромная работа! Спасибо! Очень интересно!

Dark Angel ~Natasha~,
...спасибо...оч интересно...